- Потом начались эти кошмарные дни похорон. Приехало очень много народу - художников из Москвы. Спали где только можно было: в мастерской, на сеновале. Мы с Нянькой то и дело искали подушки, одеяла. В день похорон пришло очень много народу - вся площадь была заполнена людьми. А возле ворот на траве был симфонический оркестр - не знаю, кто распорядился. Сидели нарядные, как на концерте, играли удивительные вещи...
Собаку спрятали в мастерской, она выла по-страшному, чувствовала все.
Наталья Алексеевна была очень религиозной, она сказала: обязательно отпоем, надо батюшку. И кто-то из руководства сказал: ну как же, так нельзя, приедет начальство. Договорились так, что батюшка отпоет и уйдет, - не пойдет провожать на кладбище. Певчие были, все стояли со свечками, Сверкалова я видела, он в дверях стоял тоже со свечкой.
Выносили его московские художники, Колины друзья. И всю дорогу несли, сменялись - здешние мужики и художники. На могиле были речи. Коля тоже хорошо сказал. Он сказал: если вам, дорогие сельчане, он когда-то сгрубил или что, простите его. Бабы ревели.
На поминках три раза меняли столы, полно было народу. А последний стол был детский. Он любил ребятишек очень. Сидели, ели варенье, еду всякую.
Записано 22.2.2003 г. в Прислонихе